Душа Ардейла - Страница 45

— Я благородный Сильвер Каспаччо! Вы предлагаете мне скрестить мечи с каким-то наемником? — возмутился господин. — С какой это стати?

— Вы назвали нас обоих оборванцами, — ухмыльнулся Тоболт. — Вы, должно быть, знаете, что среди некоего народа есть только благородные семейства… Барат, друг мой, снимите головную повязку. Значит, оскорбление прозвучало и в адрес этого юноши. Я, пожалуй, уступлю ему первому очередь сразиться с вами.

Сильвер в немом изумлении взирал на белоснежные волосы Барата, рассыпавшиеся у того по плечам. Барат, подыгрывая Тоболту, невозмутимо засунул головную повязку в карман и извлек из спинных ножен Огонь.

— Прямо здесь, или отойдем в иное, более удобное место? — поинтересовался он.

— Ар-ар-дейл… — пробормотал Сильвер, бледнея прямо на глазах. — Но я же не знал, господа! Вы очень удачно изобразили этаких оборванцев… Конечно же, если это вам не очень понравилось, то я приношу свои извинения…

— Извинения приняты, благородный Сильвер, — степенно проговорил Тоболт и повернулся к Барату: — А как вы, мой юный друг?

Барат в некотором затруднении взглянул на старика. Он уже настраивался на поединок, который казался ему неизбежным. Внезапно прозвучавшие извинения и то, что они были приняты, Барата несколько обескуражили. Тоболт едва заметно кивнул ему.

— Извинения приняты, — повторил Барат вслед за Тоболтом, и услышал вздох облегчения, невольно вырвавшийся у Сильвера.

— Как-то это непонятно, — сказал Барат, когда они отошли на приличное расстояние от места конфликта. — Я думал, что сейчас будет бой. Даже уже прикинул, куда сложить останки этого красавчика.

— Бой? — удивленно откликнулся Тоболт. — Сразу видно, что вы не жили в столице, мой друг. И, как человек благородного происхождения, я не мог поступить по-другому. В худшем случае — я подчеркиваю, в худшем случае, — мы бы договорились о том, где встретятся наши секунданты, чтобы обговорить условия боя. Но я не зря попросил тебя снять повязку с головы. Скрестить меч с ардейлом рискнет только сумасшедший или отчаянно храбрый человек. Сильвер не производит впечатления ни того, ни другого. А устраивать поединки в день моего прибытия в столицу не входило в мои планы. Да и поединщик из меня, сам знаешь, не очень… А то, что ты вытащил меч сразу, посреди улицы, его испугало не на шутку! Ха-хах-ха!

Окружающий вид снова изменился. Теперь Тоболт и Барат двигались среди особняков знати. Прохожих стало значительно меньше. На путников, конечно же, обращали внимание, но попыток выяснить — кто, что и откуда, не возникало.

— Сюда! — Тоболт решительно повернул направо. — Во — он, видишь? Здание желтого камня, в окружении стройных тополей? Это мой дом. Единый! Как долго я в нем не был! Как же я скучал о нем! Ускорим шаг, мой друг, ускорим!

Тоболт, казалось, не замечая тяжести походного мешка, поспешно засеменил к указанному особняку. Барат широко зашагал за ним, удивляясь про себя неожиданному открытию. Вот такой невзрачный и простой старик внезапно оказался знатным вельможей. То, что Тоболт обладал широкими знаниями во многих областях наук, не вязалось с представлением о богатом благородном владельце такого особняка.

Участок, находившийся за высокой ажурной металлической оградой, содержался в идеальном порядке, несмотря на длительное отсутствие владельца. Ограда была аккуратно покрашена.

Тоболт остановился у калитки и нерешительно протянул руку к вычурной цепочке.

Его рука несколько подрагивала от волнения. Вот он глубоко вздохнул… и дернул за цепочку. Где-то в глубине дома ударил колокольчик. Его мелодичный звон едва достиг слуха Барата. Некоторое время ничего не происходило, но вот показался пожилой человек, приближающийся к калитке. Он хмурился, рассматривая неожиданных посетителей. Не делая попыток открыть калитку, человек остановился и спросил:

— Чего вам, люди?

Тоболт, прищурившись, внимательно вглядывался в лицо человека.

— Матур?.. — нерешительно произнес он.

— Откуда ты знаешь мое имя? — удивился человек. — Разве мы знакомы, оборванец?

— Надо же, — печально обернулся к Барату дядюшка. — Собственный дворецкий называет меня оборванцем! Наверное, мы действительно выглядим не очень презентабельно. Хотя мне почему-то казалось, что все с нашими нарядами в порядке.

— Как это я могу быть твоим… — начал Матур, но прервался, с изумлением вглядываясь в лицо стоящего за оградой нищего. — Не может этого быть! Мы уже давно оплакали вас, мой господин! Вы ли это? Или, быть может, это ваш призрак явился нам?

Дворецкий поспешно распахнул калитку.

— Что?! — взревел дядюшка Тоболт. — Я — призрак?! Ну, это уже слишком! Кем меня только ни называли за эти прошедшие годы. Но это чужие люди! Кое-кого я все-таки смог простить. И надо же, под конец моих скитаний собственный дворецкий, у дверей моего собственного дома, называет меня сначала оборванцем, а потом уже и совсем низводит до положения призрака! А не боишься ли ты, что этот призрак сейчас прикажет высечь тебя на заднем дворе?

— Господин! — Матур опустился на колено. — Мы рады видеть вас в вашем доме!

— Встань, мой друг! — Тоболт ласково опустил ладонь на плечо слуги. — Я не сомневался в твоей преданности. Но мы устали после долгого пути. Распорядись приготовить воду для мытья, еду и две кровати. Именно в такой последовательности. Да! И не забудь об одежде для меня и этого молодого воина. В чем-то ты прав, и эти тряпки, служившие нам одеждой, не очень-то приличествуют Тоболту Лоранскому и его благородному другу.